Светская жизнь
Дворы Европы отличались друг от друга как роскошью обстановки, так и предметами домашнего обихода. Север сильно отставал от юга не только в правилах этикета и украшениях, но даже в обычной гигиене. Еще в 1608 году столовая вилка вызывала в Англии удивление. «Как я понимаю, такой способ кормления используется в Италии повсюду и повседневно… Потому что итальянцы терпеть не могут трогать свою еду пальцами, ввиду того, что пальцы у людей не всегда одинаково чистые». В 1568 году Томас Сэквилл, английский лорд, резко возражал против обязанности принимать у себя кардинала, рисуя жалкую картину жизни в его владениях. У него вовсе не было драгоценной посуды, бокалы, представленные для осмотра королевским представителям, были ими отвергнуты, как низкокачественные, столовое белье также вызвало насмешки, потому что «они желали дамаска[10], а у меня не было ничего, кроме простого льна». У него имелась лишь одна запасная кровать, которую и занимал кардинал, и, чтобы предоставить постель епископу, служанки жены лорда вынуждены были спать на полу.
Духи применяли не только для тела, но и для тех предметов, которые передавали из рук в руки. Букет цветов, преподнесенный в подарок, имел не только символическое значение, но и вполне реальную ценность.
Тяжелый, богато отделанный костюм того времени также затруднял личную гигиену. Средневековый наряд был относительно прост. Конечно, существовало множество вариантов, зависящих от вкуса и достатка обладателя, но, в сущности, он состоял из свободного одноцветного одеяния вроде рясы. Однако с приходом XV и XVI столетий мир одежды вспыхнул радугой ярких цветов и фантастическим разнообразием фасонов. Не удовлетворяясь роскошью парчи и бархата, богачи покрывали наряды жемчугом и золотой вышивкой, драгоценные камни усаживали на ткань так плотно, что ее не было видно. Излюбленными тогда стали первичные, основные цвета, которые часто контрастно сочетали. В начале XVI столетия Европу захлестнула мода на разноцветье (см. рис. 18), что логично вытекало из обыкновения использовать контрастные цвета для разных предметов одежды.
Рис. 18. Разноцветный наряд
Взгляните на изысканного кавалера,
Он выглядит лишь обезьяной Моды.
Он шествует по улицам, бахвалясь,
Всем тыча в нос из Франции дублет, чулки германские
И шляпу из Испаньи, клинок толедский и короткий плащ,
Свой итальянский воротник и башмаки,
Из Фландрии прибывшие.
Не было такого предмета одежды или аксессуара, которые не затронуло бы лихорадочное стремление к оригинальности. Не стоит и пытаться перечислить все перемены моды – она менялась непрерывно. Основу мужского костюма составляли дублет и штаны-чулки. Первый представлял собой облегающую одежду, чем-то напоминающую современный жилет, а последние – брюки или бриджи, переходящие в чулки (см. рис. 19, фото 7). Но эта основная тема разыгрывалась во множестве вариаций. Рукава стали съемными, причем каждый стоил целое состояние. Скромная дюймовая полоска белого полотна у ворота превратилась в брыжи, чудовищную оборку размером с колесо. Штаны-чулки преобразились в короткие шаровары, расклешенные или с подбивкой, и то и другое невероятных размеров. Появились разрезы. Это была мода, не спустившаяся сверху, а поднявшаяся по общественной лестнице, потому что первыми ее завели швейцарцы-наемники. Материю дублета или шаровар буквально полосовали множеством разрезов, чтобы была видна ткань, подложенная снизу, причем другого цвета.
Рис. 19. Костюм английского дворянина, около 1600 г.
Рис. 20. Французский придворный наряд, около 1555 г. С портрета Екатерины ди Медичи
Все еще был в ходу «геннин», головной убор на каркасе из твердой бумаги или накрахмаленного полотна высотой в ярд, обтянутый шелком, парчой или другой дорогой тканью. Его дополняла длинная вуаль, ниспадавшая с макушки до пят. У самых претенциозных щеголих вуаль волочилась по полу. В некоторых дворцах приходилось поднимать притолоки, чтобы модная дама могла пройти в двери.
Пристрастие к щегольству распространилось на все слои общества. Сельский увалень сбрасывал свою мрачную домотканую одежду ради дешевого блеска и становился предметом общих насмешек (см. рис. 21). «Нынче не отличишь на взгляд прислужника в кабаке от лорда, судомойку от знатной дамы». Такого рода жалобы звучали повсеместно.
Рис. 21. Карикатура на елизаветинские моды
Здесь была доля истины, потому что с ростом благосостояния среднего класса и повышением требований к условиям жизни у бедняков хвастливые прогулки в лучшем платье перестали быть привилегией одного сословия. Для сохранения явных социальных отличий предпринимались попытки оживить законы, регулирующие расходы. В них было скрупулезно расписано, что могут и чего не могут носить различные классы общества. Елизавета Английская запрещала простолюдинам надевать брыжи и кринолины. Во Франции иметь одежду из золотой и серебряной парчи дозволялось только лицам королевской крови. Во Флоренции простым женщинам не разрешалось носить меха и пуговицы определенной формы, сделанные из ряда материалов.
Рис. 22. Маскарад при дворе императора
На рисунке показано прибытие куртизанки, красивой изысканной женщины, готовой (за плату) украсить любое собрание. Многие из них были широко образованны и умели поддержать разговор на любую тему. Часто они содержали собственный двор, который навещали великие мира сего и находили там развлечение и отдых от государственных дел, оставаясь в своем кругу. Куртизанка не вытесняла, а дополняла жену. Браки продолжали заключать по расчету, потому что ни одно разумное семейство не могло позволить подвергать ценные земли и собственность угрозе случайного союза. При этом молодой аристократ, исполнив свой долг и заключив брак иногда с неизвестной ему особой, вовсе не видел причин отказываться от удовольствий на стороне. Общество было с ним согласно. Тем не менее с тех пор, как женщины стали получать лучшее образование, они смогли играть более активную роль в общественной жизни, и жена перешла с заднего плана, который долго занимала, на авансцену.
Обязательным и общепринятым обычаем было устраивать в честь важного гостя изысканную трапезу. Ренессансный двор с восторгом его принял и даже усовершенствовал, превратив в некий спектакль с аксессуарами, более уместными на сцене, чем в столовом зале (см. рис. 23). Не исключено, что именно из подобных «столовых декораций» родились близкие искусства оперы и балета. Они превращали саму трапезу в некое необязательное дополнение. Зародились они, по всей видимости, в Италии, но опять-таки именно в Бургундии превратились в пышные «постановочные» пиры, оскорблявшие мораль и восхищавшие людей светских.
Рис. 23. Банкет при французском дворе
Самым роскошным из них стал Пир Фазана (1454 г.). Годом раньше Константинополь пал под натиском турок, и этот пир должен был вновь возжечь искру последнего крестового похода. Новый крестовый поход так и не состоялся, и есть некая ирония в том, что знаменитый Пир Фазана эпохи Возрождения должен был возродить грезу Средневековья.
Все подробности держались в строгом секрете до того часа, когда после трех дней скромных трапез привилегированных гостей не ввели в огромный Отель-дела-Салль. Дело было в январе, и зал был залит морем света от бесчисленного количества свечей и факелов. Слуги, одетые в сумрачные черные или серые ливреи, оттеняли золото и багрянец, атлас, бархат и парчу нарядов гостей. Стояли три стола, накрытые шелковым дамаском, каждый огромных размеров, потому что они должны были также служить сценой. Задолго до начала самого пира обедающие прогуливались по залу, любуясь, так сказать, сопутствующими зрелищами. На столе герцога возвышалась модель церкви с колокольней, где находились четверо музыкантов. На том же столе разместился корабль с полной оснасткой и командой. Еще на нем был фонтан из стекла и драгоценных камней. Огромный пирог вмещал 28 музыкантов. Механические звери скользили по изящно сделанным лесам. Актеры изображали ожившие пословицы. Во время трапезы угощение спускали с потолка, но вряд ли гости могли, не отвлекаясь, насладиться хотя бы одной переменой блюд: каждая сопровождалась 16 интерлюдиями: выступлениями жонглеров, певцов, акробатов, посреди зала была даже разыграна соколиная охота с живыми птицами.
На настоящей сцене представили сложную постановку «История Язона», с огнедышащими драконами, быками и вооруженными воинами. Но все это явилось лишь прологом к центральному шедевру: мольбе Константинополя о помощи. Одетый сарацином великан появился, ведя за собой слона, на спине которого восседала женщина в трауре. Она изображала Церковь, приехавшую к герцогу слезно просить о помощи ее утраченному городу. После погребального песнопения вышел герольд с живым фазаном в руках. У рыцарей существовал давний обычай: закреплять нерушимую клятву поеданием птицы, считавшейся благородной (павлина, цапли или фазана). Символический обряд был в этом случае несколько изменен, и после клятвы освободить Константинополь птицу отпустили на волю. Торжественное собрание завершилось балом.
Шахматы и кости, состязания в стрельбе из лука, теннис, карты и игра в мяч, пение и азартные игры – все это были излюбленные придворные развлечения того времени (см. рис. 24).
Рис. 24. Шахматы. Из флорентийского трактата об этой игре, написанного в 1493 г.
Даже самый просвещенный правитель без раздумий захватывал большие куски земли для собственных нужд. Подданные такого жесткого государя имели все основания проклинать пережитки варварских утех. Чтобы сохранить будущую добычу для охоты, принцы вводили суровейшие законы, даже назначая смерть тем, кто незаконно убивал охраняемую дичь. Птицы и звери процветали, разоряя или поедая посевы, причиняя гораздо больше вреда, чем одна охота. Государь охотился не в одиночку: он мог решить провести несколько дней в облюбованном им уголке страны, приводя с собой большую свиту и решая государственные дела прямо в поле.
Ночные пиры и танцы сменялись дневными азартными забавами, что являло один из нагляднейших контрастов общественной жизни того времени. Неподалеку от сверкающего огнями охотничьего домика, где веселились и пели, стояла убогая хижина крестьянина, откуда, в сущности, и брались средства на утехи богачей.
Рис. 25. Принц охотится со своей свитой
Данный текст является ознакомительным фрагментом.
Глава 4 РЕЛИГИОЗНАЯ И СВЕТСКАЯ МЫСЛЬ И ЛИТЕРАТУРА Не жил тот, кто не посвятил свою жизнь познанию. Высказывание пророка Мухаммада Уже на сравнительно раннем этапе их истории арабские мыслители попали под влияние работ великих мыслителей Индии и Древней Греции. Именно
V. Загробная жизнь Если жизнь фараона была необходима его подданным, то и смерть его интересовала их не меньше. Воплощение бога на земле, царь, подобно всем богам, владел тайнами, которые позволяли ему одержать триумфальную победу над физической кончиной. Если его
Жизнь людей
На Юкатане ребенка сразу после рождения обмывали, а затем укладывали в колыбель.
Головка младенца зажималась между двумя дощечками таким образом, что по прошествии двух дней кости черепа навсегда деформировались и становились плоскими, что считалось у майя
IV ЖИЗНЬ В САМАРЕ Владимир Ильич стремился поступить вновь в университет, но ему упорно отказывали в этом, а когда разрешили наконец вместо того сдать окончательный экзамен при университете, то он засел вплотную за зубрежку разных юридических наук и в 1891 году сдал экзамен
Жизнь на колесах Для людей, требующих билеты «возле окошка» в самолет или на поезд, товарная двухосная теплушка, едущая холодной осенью вне расписания, не очень подходит. Высоко расположенные четыре стальных окошка при открытии пропускают не только свет, но и поток
Восточная жизнь04. Восточная жизнь Восток – дело тонкое.
ЛЕТНАЯ ЖИЗНЬ Пошел в авиацию Я уже всем рассказывал, что будущее мое — авиация: у меня приняли документы в летную школу и допустили к испытаниям.— Зачислен! — хвастливо сообщил я своим товарищам. — Думаю итти в истребиловку…[1] Как вы, ребята, советуете?Ошарашенные
Нулевая жизнь Судьба – индейка, жизнь – копейка. (Что-то народное) Основное решение уже есть. Будет ли оно успешным – не знает никто, даже автор, который всего лишь «надеется». А вот до «действий» – еще далековато: надо сначала удалить из «нулевика» – нулевого резервуара
Шторм на всю жизнь
На всю оставшуюся жизнь…
(Из кино)
Вот трюмы загружены до уровня первого твиндека.
Открытый проем носового трюма закрывается полом из досок, проем на верхней палубе тоже закрывается балками и брезентом. На этой крыше оборудуется наклонный входной трап,
Дачная жизнь Летят года, остатки сладки, и грех печалиться. Как жизнь твоя? Она в порядке, она кончается. (И. Г.) Настоящие пенсионеры живут на государственных дачах, где все казенное, и дадено оно счастливчикам только во временное пользование. Заботливый управхоз принимает
Жизнь на скорость Молодежи свойственно забывать. Нам, людям многое уже повидавшим, это не совсем понятно. Ведь несмотря на то, что мы по-прежнему ощущаем себя молодыми и здоровыми, мы уже с трудом встаем по утрам. Но мы еще молоды, мы все еще смотрим на девчонок. Разве что
Личная жизнь4. Личная жизнь Длительное время регулярные наезды на РОВД и разносы личного состава наш полковник совмещал с не менее регулярными пьянками, причём квасил он не много, а — ОЧЕНЬ МНОГО, назюзюкиваясь в дрезину так, что валялся под столом в луже блевотины… Утром,
Жизнь – это… В своих лекциях я говорю, что перемены создают проблемы. Чтобы с ними справиться, нужно сначала решить, что делать, а потом следовать плану реализации этого решения.Для принятия стратегических решений о преобразованиях нужна взаимодополняющая команда[57], а
Страшная жизнь «Один раз, когда я пошла за водой на реку, я видела, как фашисты, не знаю за что, убили старого еврея. Жизнь была страшная».Это рассказала ученица Сарра
13.
особенности художественного
проектирования в доиндустриальную
эпоху. Эпоха Античности Греция и Рим— Несравнимо с современностью было и
производство: мелкие ремесленные
мастерские, где трудились вручную,
топором, пилой и молотом, не зная никаких
машин, сами хозяева и их рабы. Политическим
и культурным центром Греции времен ее
могущества были Афины. Этот крупный по
тем временам город был застроен весьма
хаотично. Мягкий климат позволял
значительную часть жизни проводить под
открытым небом. Свободные греческие
мужчины проводили большую часть
времени вне дома, на агоре, в больших
залах, на площадях и рынках, посвящали
себя общественной жизни, делам, проводили
диспуты, занимались гимнастикой. Женщины
вместе с рабами занимались домашней
работой и в обществе почти не показывались.
Поэтому жилым домам не придавалось
особого значения. В ранний период и в
период расцвета греческой цивилизации
даже дома богачей были простыми и мало
отличались от домов бедных горожан.
Основной формой греческого жилого дома
было однокомнатное помещение —
мегарон.
В древнейшем доме в середине
находился очаг, над ним -отверстие в
крыше для вытяжки дыма. Это дымное,
черное помещение называлось атрием
(от слова ater — черный). Позднее оно
превратилось в центральный портик дома
с большим количеством помещений. Из
этой основной формы развилась форма
многокомнатного дома; позднее в этом
доме жилые и другие помещения размещались
вокруг дворика с колоннами — перистиля.
У греков по сравнению с нашими домами
не было жилых помещений, которые выходили
бы в сторону улицы, все они были
сосредоточены во внутренней части
дома.
Не только для греческого жилища, но и для всего греческого искусства было характерно гармоничное сочетание жизнеподобия и меры, иначе говоря, живой чувственной непосредственности и рациональной конструктивности.
Реформатор Солон так определил жизненный принцип эллинов: «Ничего лишнего».
Больше всего греки ценили разумность,
равновесие, меру. В архитектуре это
вылилось в систему ордеров, просуществовавших
до нашего времени, с их доведенным до
совершенства противопоставлением
несомого и несущего.
Эстетику целесообразности демонстрирует знаменитая греческая керамика, удовлетворявшая множество всяческих потребностей. Из нее делалась столовая посуда и емкости для хранения припасов, светильники и многое другое.
Предметы мебели, в основном заимствованные у египтян, сохранили сходство со своими «предками» только в самых ранних образцах: кресла на архаических рельефах иногда живо напоминают троны египетских правителей. Изменились не только сами предметы, но и их назначение, роль, отношение к ним.
Мебель в Греции изготавливали ремесленники
и предприниматели, которые использовали
дешевую рабочую силу рабов. Существовали
самостоятельные профессии столяра,
плотника, мебельщика, и уже можно было
говорить о высоком уровне разделения
труда. У столяров был вполне современный
инструмент, они имели рубанок, токарный
станок. Изобретение рубанка в большей
степени, чем всех других инструментов,
вместе взятых, способствовало
совершенствованию столярного дела и
деревообработки.
По законам Ликурга
в Спарте, например, было запрещено
использовать рубанок и другие
инструменты, с помощью которых можно
было изготовить изящную мебель,
способствовавшую изнеженности.
Греки знали уже рамочно-филеночную вязку, гнутье древесины с помощью пара, начали разрабатывать технику изготовления шпона и интарсию. Они мастерски соединяли детали из древесины. Владея всеми этими навыками, греческий столяр стремился подчеркнуть естественные свойства древесины. Греческая мебель имела четкую конструкцию, отвечавшую свойствам материала. Формы свидетельствовали о высоком художественном чутье, о способности находить своеобразные средства выражения, не заимствованные из архитектуры.
Греческие художники, мастера в отношении сочетания простоты, утонченности, реализма, изящества линий и комфорта, разработали классические мебельные формы, которые заложили основу и послужили образцами для последующих стилевых форм.
Количество видов мебели в греческом
доме было незначительным, скромность
жилища, климат, одежда и обычаи не
требовали много мебели.
Шкафы, к примеру,
почти не применялись. Для хранения
одежды и предметов домашнего обихода
использовались деревянные сундуки
различных типов. Во времена Гомера ели
за столом, а ложе использовали только
для сна.
Для повседневного пользования, преимущественно для женщин, в V в. до н. э. был создан легкий, элегантный клисмос — стул с серповидными ножками. Изогнутые задние ножки держали спинку. Такие стулья, вероятно, изготовляли из гнутой древесины с применением бронзы. Это первая форма в истории развития мебели, где функциональное начало соединено с сознательным художественным оформлением. Изящность линий клисмоса — как в техническом, так и в художественном отношении — является апогеем греческого мебельного искусства. Этот тип был распространен на протяжении всего периода античности, и по истечении более чем 2000 лет известный классическими формами ампир вернулся к этой форме стула.
Так, будничный бытовой предмет, как и
архитектурное сооружение того времени,
можно рассматривать как своеобразную
модель греческого конструктивного
мышления.
Для греков все зримое было важно и существенно, ибо предметный мир воспринимался целостным и органичным. Греческие мебель и посуда, туалетные принадлежности и музыкальные инструменты — каждый из этих предметов в своей основе был утилитарен и полон здравого смысла. Наверное, не было ни одного предмета, который был бы только утилитарным или служил только для украшения.
Известно, что важное место в греческом
обществе принадлежало художественным
профессиям. Плутарх, перечисляя
оплачиваемые государством профессии
афинских граждан, называет следующие:
плотники, скульпторы, медники,
каменщики, золотых дел мастера, живописцы,
чеканщики, мореходы, кормчие, каретники,
кожевники, ткачи и т. д. Как отсюда видно,
ремесло было неотделимо от художества.
Само изобразительное искусство
считалось одним из видов ремесла.
Прославленные художники занимались
мелкой пластикой, бытовая керамика
расписывалась искуснейшими вазописцами.
Художники при этом пользовались почетом,
как искусные мастера своего дела.
Жизненный уклад греков меняется после персидских войн. Возросшие запросы привели к появлению более богатого интерьера.
В период эллинизма дома богатых граждан отличались поистине восточной роскошью, были окружены садами и парками, изолированы от домов бедных горожан. Эллинизм оказал решающее влияние на раннеримское искусство.
Римская империя в ходе своего существования прошла сложный путь развития. Сначала это была небольшая олигархическая республика на берегах Тибра. Затем римляне завоевали всю Италию, Карфаген и его колонии, Грецию и эллинистические государства, поглотив тем самым весь античный мир.
Римляне многое переняли из греческой культуры. Собственные художественные традиции римлян были очень скудны.
Наивысшего расцвета римская культура
и искусство достигли только в период
императорской власти, когда они стали
сложнее, многограннее, чем культура и
искусство Греции.
Римская культура имела свой особый характер, отличавший ее от греческой. Римляне были людьми расчетливого, ясного и практического ума, они руководствовались больше разумом, нежели чувством. И, хотя им недоставало способности создавать новое, у них был хороший вкус, который помогал им выбирать то, что следует использовать для своих целей.
Рим в эпоху своего могущества был
несоизмерим по величине с Афинами.
В нем проживало более миллиона свободных
граждан, вольноотпущенников и рабов.
Вся сложнейшая городская среда была
для тех времен продуманной и
совершенной. К колодцам и фонтанам по
трубам подводилась вода, нечистоты
удалялись при помощи канализационной
системы. К услугам жителей Рима было
множество самых разнообразных учреждений:
превосходные стадионы, термы, театры и
цирки со сложнейшими устройствами,
позволявшими превратить арену в водоем
и разыгрывать в нем морские баталии.
В организации общественного быта
Древнего Рима мы впервые встречаемся
с тем, что теперь называют «функциональным
решением среды».
Обнаруженные во время раскопок Помпей жилые дома дают возможность познакомиться с рациональным образом жизни римлян.
Столярной работой в Риме занимались в основном рабы. У римского столяра были почти все используемые в настоящее время ручные инструменты; столярная техника была на высоком уровне. Римляне откровенно украшали свои вещи — мебель, утварь, как и архитектуру, впрочем. Облицовка, внешняя оболочка предмета скрывала иногда очень прозаическую сущность.
Римские художники и ремесленники достигли удивительного мастерства в изготовлении мебели. В силу своей практичности они стремились к серьезной, качественной работе. Римляне не обладали таким прирожденным утонченным вкусом, как греки. Вместо простоты и ясности греческих форм в римских образцах часто можно видеть вычурность декора.
Римляне почти ничего не добавляли к
перенятым у грекам основным формам,
гораздо больше внимания они уделяли
богатому, помпезному оформлению.
Средневековая Европа
Средневековый Запад в техническом отношении был бедно оснащенным миром. Лишь с XI в. начинают появляться и распространяться важные технологические достижения. Однако в период между V и XIV вв. наблюдается распространение — правда, только количественное — орудий труда, механизмов и технических приспособлений, известных еще со времен античности. Такова, например, водяная мельница, описанная еще Витрувием, но получившая повсеместное распространение только в XI в. Равным образом среди мелких орудий труда рубанок, изобретение которого часто приписывают средним векам, был известен с I в.
Причина подобной технической отсталости коренилась в первую очередь в социальной структуре и ментальных установках средневекового общества. Одно лишь господствующее меньшинство светских и церковных сеньоров испытывало и могло удовлетворять потребность в предметах роскоши, которые прежде всего импортировались из Византии и мусульманского мира
Это, однако, не означает, что господство
светской и духовной аристократии
имело одни лишь негативные, тормозящие
последствия для развития техники.
Так, обязанность для лиц духовного
звания и особенно для монахов иметь как
можно меньше связей с внешним миром, в
том числе и экономических, желание
избавиться от материальных забот, чтобы
посвятить себя богослужениям и молитвам,
а также обет благотворительности —
все это побуждало их развивать в какой-то
мере техническое оснащение хозяйства.
Именно в монастырях в первую очередь
усовершенствуется сельскохозяйственная
техника и распространяются водяные и
ветряные мельницы.
Эволюция вооружения и военного искусства, имевших важнейшее значение для военной аристократии, способствовала прогрессу металлургии и баллистики. Церковь, заинтересованная в строительстве храмов — первых больших сооружений Средневековья, подхлестывала технический прогресс не только в строительном деле, но и в изготовлении инструментов, средств транспорта, в прикладных искусствах — таких, как искусство витража.
В эпоху Раннего Средневековья предметы
домашнего обихода, инвентарь и мебель
изготавливались в рамках натурального
хозяйства.
Талантливых ремесленников
или художников было мало. Поэтому в
простых изделиях, хотя они и отвечали
своему назначению, чувствуется
дилетантство.
Стремление к роскоши в этот период было невелико, и в соответствии с этим мебельное ремесло весьма примитивно. О продолжении богатых традиций поздней античности нет и речи. Небольшое количество сохранившихся от этой эпохи изделий имеет примитивную конструкцию и громоздкие массивные формы. Шкафы, сделанные плотницким инструментом из необработанных толстых досок, держались при помощи накладок из кованого железа, даже не применялась рамочно-филеночная вязка, а примитивное деревянное соединение требовало укрепления. Использование для декоративных целей кованых железных накладок было новым элементом, пришедшим из Франции, до тех пор их нигде не применяли.
Универсальной мебелью в Средневековье
был сундук, он мог одновременно
служить кроватью и мебелью для сидения,
даже дорожным чемоданом во время
частых и длительных путешествий королей
и знатных господ.
Германским народам понадобились долгие столетия, чтобы создать мебельное искусство, близкое античному. Романская мебель полностью соответствовала средневековому образу жизни и уровню культуры. Роскошь, искусство оформления и развитое художественное ремесло античного мира были полностью преданы забвению. В романскую эпоху ремесло было способно удовлетворить только элементарные потребности.
Ментальность средневекового человека
оставалась антитехнической. На протяжении
почти всего Средневековья, вплоть до
XIII в., еще больше, чем в других сферах,
любое техническое новшество воспринималось
как греховное. По представлениям
людей того времени, оно подвергало
опасности экономическое, социальное
и духовное равновесие. Известны случаи,
когда новшества, обращенные на пользу
сеньора, наталкивались на яростное
или пассивное сопротивление масс. В
течение долгого времени на средневековом
Западе не было написано ни одного
трактата по технике; эти вещи казались
недостойными пера.
Наиболее значимые технические достижения в «индустриальной» сфере касались ее отдельных и притом не основных отраслей, а их распространение датируется к тому же концом Средневековья. Самое впечатляющее из них — это, несомненно, изобретение пороха и огнестрельного оружия.
Производство стекла, известного еще в античности, вновь возродилось лишь в XIII в., главным образом в Венеции, но приобрело форму промышленного производства в Италии только в XVI в. Стекло в средние века -это в основном витраж.
Прежде всего и главным образом техника служила Богу.
Техниками и изобретателями в средние
века были искусные ремесленники,
владеющие секретами изготовления
высокохудожественных вещей с помощью
простейшего инвентаря. Развитие ремесел
начинается с расцветом средневековых
городов, которые были местом обмена,
торговым узлом, рынком и центром
производства. Средневековый город можно
назвать мастерской, и особенно важно,
что в этой мастерской начинается
разделение труда.
В феодальном
поместье Раннего Средневековья
концентрировались все виды производства
— и ремесленные, и сельскохозяйственные.
В городах эта специализация была доведена
до логического конца, и ремесленник
перестал быть одновременно и в первую
очередь крестьянином, а бюргер —
землевладельцем.
Прогресс техники был связан в средние века с развитием городского ремесла. К XIII в. в Западной Европе получил широкое распространение более совершенный, чем ранее, ткацкий станок, около 1300 г. появилась ручная прялка, а в конце XV в. — самопрялка с ножным приводом, что значительно повысило производительность труда прядильщиков; стало применяться более совершенное водяное колесо верхнего боя, использовавшееся в сукноваляльном деле, металлургии, металлообработке и др. В XV-XVI вв. начался процесс коренной перестройки металлургии благодаря появлению в середине XIV в. доменной печи и переделочного процесса.
Начало книгопечатания при помощи
разборных металлических литер в Германии
в середине XV в.
вместе с заменой пергамента
бумагой (ее производство было освоено
в Западной Европе в XIV в.) способствовало
появлению сравнительно дешевой
книги. В XIV-XV вв. началось производство
огнестрельного оружия.
В средние века технические знания и умения передавались по наследству. Дети мастеров учились изготовлять вещи в точности такими же, какими они получались у их родителей. Поэтому технологические новации появлялись крайне редко и распространялись медленно.
По мере возникновения новых и роста старых городов, с расширением торговли положение постепенно менялось. Горожанин уже не хотел одеваться, как крестьянин. Он желал иметь другую посуду, ювелирные украшения, мебель и т. д. Чем больше требовалось изделий, тем больше нужно было искусных мастеров. Поэтому мастерские быстро росли, и количество работающих в них ремесленников увеличивалось.
В результате медленного, но непрестанного
развития средневекового общества возник
новый стиль в искусстве, достоверно
отразивший происшедшие перемены.
Во
Франции новое движение началось с
Иль-де-Франс на севере и продолжалось
с 1200-х по 1520-е гг.; оно породило стиль,
просуществовавший более 300 лет и
вошедший в историю культуры под названием
готического (или готики).
Готическая архитектура характеризуется пространственностью, открытой вовне, и совершенно новой каркасной системой постройки, новой конструкцией сводов: сплошные своды заменила система реберных перекрытий и вынесенных наружу мощных контрфорсов с аркбутанами (перекидными арками). Фантастичные, превосходящие все существующие до сих пор конструкции готики преодолевают громоздкость камня, который сковывал и античные архитектурные формы, не только используя, но и исчерпывая все заложенные в нем возможности, доводя тяжеловесный камень до границ нематериальности.
Развитие общественной жизни способствует
появлению новых привычек, а вместе с
ними и новых предметов мебели. К концу
Средневековья появляются прототипы
всех основных современных предметов
мебели.
Большую роль в развитии мебельного
искусства этого периода сыграло
изобретение в начале XIV в. лесопильни.
Теперь бревна можно было распиливать
на доски, а не мастерить тяжеловесную
мебель из толстых брусков. Благодаря
более тонким и легким доскам в хорошо
сконструированной столярной мебели
были заметны предпосылки, созданные
новой технологией, для возникновения
новых форм.
В период готики возросло число находящихся в употреблении типов мебели, что свидетельствовало о развивающейся культуре быта. Усовершенствовалось и столярное ремесло, что позволило решать трудные задачи в области художественного оформления мебели. Вначале технические навыки были еще несовершенны, но с течением времени члены столярных цехов достигли высокого мастерства.
Ремесленник производит вещь не для
собственного потребления, а на заказ
для другого человека и реализует эту
вещь через продажу. В производстве-проектировании
учитывается потребность потенциального
покупателя.
Здесь следует также отметить
и гнет цеховых традиций, ограничивающих
свободное проектное творчество.
Деятельность рядового массового ремесленника была, строго говоря, деятельностью производящей, а не проектирующей.
Средневековый инженер-художник приобретал знания и профессиональные навыки во всех областях искусства и техники путем цехового ученичества: каждый отдельный мастер передавал своим ученикам арсенал приемов и навыков, хранившийся в строгой тайне от посторонних. Каждая новая задача, будь это постройка дворца или новой машины, решалась на глаз, чисто практически. Первые попытки научного обоснования процесса формообразования будут предприняты только в эпоху Возрождения.
Эпоха Средневековья не знала разделения
искусства на «чистое» и прикладное.
Для обозначения и того, и другого
использовалось одно латинское слово
«ars». Разделение искусства на «чистое»
и прикладное возникло значительно
позже, только в век промышленного
переворота.
Профессия художника считалась в средние века обычной ремесленной профессией, и люди этой профессии по своему общественному положению никак не отличались от представителей других ремесленных групп.
Единство профессий художника и инженера сохранялось вплоть до эпохи Возрождения. В XVI столетии художники и инженеры хотя и продолжали числиться в одних цехах, но разделялись настолько, что мы уже знаем чистых художников и чистых техников, как, например, Микеланджело и Агостино Рамелли, из которых первый занимался живописью, скульптурой и архитектурой, а второй был инженером.
В XIV-XVI вв. развитие техники достигло
такого уровня, что даже довольно
сложные технические изобретения
перестали быть диковинкой. Уже повсеместно
применялись ручные прялки с приводом
от колеса, вращаемого рабочим; разного
рода водяные колеса служили источником
энергии для многочисленных мельниц:
мукомольных, сукновальных, пильных,
железоделательных.
Проектировали и строили эти машины люди, одаренные универсальным талантом архитектора, механика, ремесленника, изобретателя и художника. На этой ранней ступени, когда техническое творчество не подкреплялось еще научными знаниями, именно человек с наиболее развитыми творческими способностями и фантазией мог создавать новые конструкции и формы.
Один и тот же человек создавал архитектурный проект и руководил строительством, расписывал стены фресками и конструировал машины, необходимые для стройки. Органическая связь технического творчества с художественным была характерным признаком эпохи Возрождения и определяла особенности формообразования всей предметной среды, включая мир техники.
В эпоху Ренессанса формообразование носит уже рациональный, планомерный характер. Предметы зарождаются сначала на бумаге, в виде проектов, и лишь затем по этим проектам выполняются в материале.
Создатели машин связывали свою
деятельность с размышлениями над формами
природы — растениями, животными,
насекомыми.
Знаменитый архитектор и
теоретик искусства Леон Баггиста
Альберти (1404-1472) говорил, что машины
должны подражать движениям мышц и
сухожилий человека. Он постоянно
проводил мысль, что польза осмысливает
красоту, а красота одухотворяет пользу.
Альберти сформулировал и эстетическое кредо эпохи Возрождения — синтез красоты и пользы.
«Прелесть формы никогда не бывает отделена или отчуждена от требуемой пользы».
Занятия архитектурой и живописью неизбежно предусматривали необходимость изучения строительной техники, теории перспективы, а значит, и математики.
Наиболее ярким из художников-инженеров был Леонардо да Винчи (1452-1519), чья гениальная мысль на века опередила свое время.
Однако было бы ошибкой преувеличивать влияние техники на художественную культуру Возрождения — в целом оно было не столь уж значительным.
Как и древнеримский, ренессансный
архитектурный стиль довольно эклектичен
и по характеру скорее декоративный,
нежели конструктивный.
Формальные
элементы этого стиля почерпнуты из
арсенала форм греко-римских ордеров.
Возвращенные архитектуре спокойные
горизонтальные членения противопоставляются
устремленным ввысь линиям готики.
Кровли становятся плоскими; вместо
башен и шпилей появляется купол —
импозантный, красивый, хотя и не новый
архитектурный мотив.
В эпоху Средневековья мебель жилых помещений тяготела к стенам. Все неподвижно стояло на своих местах, подобно людям в общественной иерархии. В эпоху Возрождения, когда и человек получает больше свободы, появляется более легкая, «подвижная» мебель. Люди Средневековья обходились сравнительно небольшим количеством типов мебели. Ренессансная мебель превосходит средневековую не только количеством и разнообразием, но и большей индивидуальностью решений отдельных предметов. Все более растет художественный вкус заказчиков. Роскошный дом и дорогая мебель с богатой отделкой становятся символом социального статуса их владельца.
С середины XVI в.
идеология эпохи Возрождения
претерпевает значительные изменения.
Религиозные войны, обострение социальных
противоречий — все это, казалось,
происходило вопреки разуму, заставляло
сомневаться в человеческих силах и
разрушало цельность мировоззрения,
свойственную эпохе Возрождения.
Изменяется и социальное положение художника. Массовый регулярный спрос на работу начинает постепенно иссякать, исчезает уверенность в заработке. Выполняя заказы власть имущих, художник отрывается от цеховых традиций, его деятельность приобретает аристократический, придворный характер, в его творчестве усиливаются тенденции индивидуализма.
Зарождение и развитие капиталистических
отношений, возникновение
буржуазно-индивидуалистических тенденций
в идеологии неизбежно вело к обособлению
искусства как особой деятельности,
направленной на создание чисто
духовных, лишенных материальной
«полезности» ценностей. За техникой
оставалось производство предметов для
удовлетворения практических нужд.
В XVI в. такая тенденция только наметилась,
но продолжала развиваться.
Разделение, а затем и противопоставление полезного прекрасному со временем перешло во все сферы воссоздания предметного мира. С наступлением эпохи машинного производства (начало XVIII в.) резко обособляются «чистое» искусство, ремесло, еще связанное с прикладным искусством, и техника. К этому времени греческое «технэ» и латинское «аре», в прошлом слова-синонимы, теперь обозначают различные понятия: «технэ» — техника, «арс» — искусство. Искусство стало считаться родом деятельности, возвышающейся над повседневной жизнью и управляемой «божественным» вдохновением, тогда как техническая деятельность, инженерное дело расцениваются как нечто приземленное, обыденное, утилитарное.
В начале пятнадцатого века Европа продолжала развиваться из ряда средневековых феодальных государств, управляемых богатыми землевладельцами, в концентрированные городские центры или города, функционирующие как мощные экономические ядра..jpg?mode=max)
По мере того как эти города приобретали большую политическую и финансовую власть, средний класс, состоящий из ремесленников, банкиров и торговцев, играл более существенную роль в торговле благодаря своему большему богатству и независимости. Наряду с этим процветанием, особенно отмеченным в Италии, было построено все больше дворцов и вилл, что впоследствии вызвало повышенный спрос на экстравагантную мебель и предметы домашнего искусства как для авторитетных аристократических покровителей, так и для новых богатых. Фарнезский стол митрополита (58,57) с мраморной инкрустацией, заказанный для богатой папской семьи, представляет собой вид большой монументальной мебели, которая наполняла недавно построенные просторные интерьеры этих великолепных дворцов.
Изготовление предметов светского искусства, как правило, в памятных целях, персонализировало эти роскошные интерьеры итальянского Возрождения. Поскольку рождение детей и бракосочетание широко праздновались, в честь этих ритуалов был изготовлен ряд предметов.
Деревянный поднос, или desco da parto , играл как утилитарную, так и праздничную роль в ознаменовании рождения ребенка. Он был покрыт специальной тканью, чтобы служить подносом для матери во время родов, а позже был вывешен на стене в память об особом случае. А desco da parto обычно рисовали на мифологические, классические или литературные темы, а также на сцены домашней жизни. На реверсе часто изображался фамильный герб. В некоторых случаях поднос для рождения был куплен уже окрашенным, но украшенным на заказ геральдикой, которая персонализировала то, что в противном случае могло бы быть товаром из магазина. Метрополитен Triumph of Fame (1995.7) работы Шеггии, младшего брата Мазаччо, является лучшим и самым экстравагантным сохранившимся примером подноса для рождения. Он примечателен своим состоянием, красотой и связью с великой флорентийской семьей Медичи. Этот поднос был специально заказан Пьеро Медичи и Лукрецией Торнабуони в честь рождения их первенца Лоренцо.
В конце концов, керамические миски, или майолика, заменили деревянные подносы для родов в качестве вспомогательных предметов во время родов. Созданные на острове Майорка, эти ярко раскрашенные изделия были украшены повествованиями, связанными с рождением, а деревянные подносы в конечном итоге изображали более геральдические и мифологические сцены. Эта богатая керамика также производилась как столовая посуда и сосуды, примером чего являются фарфоровый кувшин Медичи митрополита (17.190.2045) и чаша Фаэнца (1975.1.1043a,b).
Вурхис, Джеймс. «Домашнее искусство в Италии эпохи Возрождения». В Хайльбрунн Хронология истории искусств . Нью-Йорк: Метрополитен-музей, 2000–. http://www.metmuseum.org/toah/hd/dome/hd_dome.htm (октябрь 2002 г.)
Аджмар-Воллхейм, Марта и Флора Денис, ред. Дома в Италии эпохи Возрождения . Каталог выставки.
Лондон: Музей Виктории и Альберта, 2006.
Браун, Патрисия Фортини. Частная жизнь в Венеции эпохи Возрождения: искусство, архитектура и семья . Нью-Хейвен: издательство Йельского университета, 2004.
.Карри, Элизабет. Внутри Дома Возрождения . Лондон: Виктория и Альберт, 2006.
.
«Поль Сезанн (1839 г.)–1906 г.)». (октябрь 2004 г.)
«Пост Импрессионизм.» (октябрь 2004 г.)Электронная книга PDF — € 140,99
Благодарности
Заметки о деньгах, датах и мерах
Список иллюстраций
Список таблиц
Введение
ЧАСТЬ I
ГРАНИЦЫ И ГРАНИЦЫ: РЕМЕСТНИКИ И МЕСТНЫЕ ТОРГОВЦЫ В ОБЩЕСТВЕ ВОЗРОЖДЕНИЯ
Глава 1: Ремесленники и торговцы в Сиене эпохи Возрождения
Глава 2: Экономическое положение сиенских ремесленников и владельцев магазинов
Глава 3: Границы, границы и иерархия
ЧАСТЬ II
ТВОРЧЕСКАЯ ЭКОНОМИКА: ПРИОБРЕТЕНИЕ И ОБРАЩЕНИЕ МАТЕРИАЛЬНЫХ БЛАГ
Глава 4: Бизнес и доход
Глава 5: Покупка и приобретение материальных благ
Глава 6: Приданое и обращение материальных благ
ЧАСТЬ III:
ВЛАДЕНИЕ, ОТОБРАЖЕНИЕ И ЗНАЧЕНИЕ МАТЕРИАЛЬНЫХ БЛАГО
Глава 7: Респектабельный и уютный дом
Глава 8: Новизна, изысканность и «Великолепие»
Глава 9: Дом на шоу
Заключение
Приложение
Глоссарий
Библиография
Об авторе
Index
Лауреат Книжной премии Роланда Х.
Бейнтона 2021 года в области истории искусства и музыки, присуждаемой Обществом и конференцией шестнадцатого века (SCSC) за лучшую книгу в области истории искусства и музыки!
«Это хорошо написанное, подробное и обильно иллюстрированное обсуждение домашнего имущества среднего класса итальянского Ренессанса, главным образом в Сиене, хотя есть примеры из других частей Италии, в пятнадцатом и шестнадцатом веках, в период в значительной степени до Сиена была завоевана Флоренцией в 1555–1557 годах. Иллюстрации поразительны […] Полезная книга для всех, кому нужно идентифицировать объекты в литературе эпохи Возрождения или произведениях искусства ».
— Р. Берр Личфилд, Новости семнадцатого века , Vol. 79 3 и 4 (2021)
«В этой вдумчивой и хорошо написанной книге Эриксен освещает материальную культуру того, что она называет «средним классом», ремесленников и лавочников в Сиене, которые занимали социальный и экономический уровень выше бедных и наемных рабочих и ниже зажиточных элиты.
[…] Нисходящие, больные, ущербные и бедные не часто появляются в источниках, предназначенных для того, чтобы найти и обложить налогом претендентов или обеспечить наследство. Всеобъемлющий взгляд Эриксена на богатые и заброшенные источники принес новые людей в изучение жизни эпохи Возрождения».
— Стивен А. Эпштейн, Журнал междисциплинарной истории , том 52, номер 2, осень 2021 г.
«Эта прекрасная книга является глубоко экспертной. Ее автор много лет проработал в архивах Сиены, изучая материальную культуру города. В основе ее исследований лежат описи домашнего хозяйства, систематические документы, часто посмертные, которые перемещались из комнаты в комнату. комната, с точным расположением объектов в каждом пространстве. […] Книга, тщательная и проницательная, находится на вершине современных исследований итальянской материальной культуры эпохи Возрождения. Тщательные примечания очень часто придают оригинальному итальянскому языку точность очень полезно для ученых, которые захотят проверить сиенскую терминологию для вещей или атрибутов.
Иллюстрации, все в цвете, многочисленны и тщательно подписаны: они показывают сохранившиеся артефакты и их изображения в произведениях искусства, а также показывают документы о на чем основывается аргумент».
— Томас В. Коэн, Журнал истории дизайна , Йоркский университет, Торонто, 2021
Был ли у простых итальянцев «Ренессанс»? Эта книга представляет собой первое подробное исследование того, как ремесленники и мелкие местные торговцы переживали материальный и культурный Ренессанс. Опираясь на богатое сочетание визуальных и архивных свидетельств шестнадцатого века, он исследует, как отдельные лица и семьи на уровне ремесленников (например, сапожники, парикмахеры, пекари и трактирщики) жили и работали, управляли своим хозяйством и потреблением, общались в своих домах, и занимается искусством и рынками предметов роскоши. Он показывает, что хотя экономический и социальный статус местных ремесленников и торговцев был относительно низким, их материальные ценности показывают, насколько эти мужчины и женщины, редко попадающие в учебники истории, были полностью вовлечены в современную культуру, культурные обычаи и городской образ жизни.
